Люди

Артист Дмитрий Рябов: Главная цель у меня была не совпасть с Михалковым

12 июля 2016 года

 

Опальный император Наполеон, несравненная готесса Максин, харизматичный смутьян Емельян Пугачев – все это роли, которые играет на сцене Костромского драматического театра им. А.Н. Островского артист Дмитрий РЯБОВ. За последние десять лет он пять раз становился лауреатом «Приза зрительских симпатий», это единственная премия по итогам сезона, обладателя которой определяют зрители.

 

«Я - Михаил Федорович»

- Дима, ты за ходом зрительского голосования, которое проходит в группе театра «В контакте» следишь?

- Естественно слежу. Приятно видеть, когда зрители пишут мое имя в теме «Любимый актер». Я для этого и работаю.

- Что нужно делать, чтобы артиста любил зритель? Поделись секретом.

- Много работать, наверное. Честно вести себя на сцене. Но это не секрет, а прописные истины, о которых пишут в учебниках.

- На твой взгляд, без чего не может состояться современный актер?

- Современный актер должен многое в себе синтезировать - уметь петь, танцевать, хорошо разговаривать. И, конечно, думать о том, что он играет, чтобы вместе с режиссером выстраивать образ. У меня уже накоплен «театральный» опыт, поэтому мне сейчас работать на сцене легче, чем было, например, десять лет назад.

- Десять лет назад тебя ежегодно призывали на царство в образе Михаила Романова. Каково было чувствовать себя царем?

- Я тогда был моложе и не относился к участию в этой исторической зарисовке серьезно. Хотя, конечно, готовился, читал историческую литературу. Когда поднимался на сцену, народ мне кланялся, я испытывал определенный внутренний подъем: «Я - Михаил Федорович». Да еще на такой исторической земле, в колыбели дома Романовых.

- Ты всегда про исторических личностей, которых играешь, читаешь?

- Всегда. Играть исторический персонаж очень сложно, потому что это же не придуманный какой-нибудь хоббит из фэнтези. Человек жил, оставил след в российской истории, как правило, у историков о нем разные мнения. И из этого я пытаюсь создать единый образ. Так же было с Емельяном Пугачевым, которого я играю в «Капитанской дочке». Узнал из книжек, например, что они со Степаном Разиным родом из одной казачьей станицы Зимовейская Донской области. Там, видимо, в плане бунтовщиков сейсмическая зона какая-то была. Репетируя роль, я часто думал, как бы я на месте Пугачева поступил в той или иной ситуации.

- Пугачев в спектакле, по-моему, «вечно хочет зла и вечно совершает благо».

- Это классический ход. Играешь злого, играй доброго. Мне и хотелось сделать образ Пугачева неоднозначным.

- «Капитанская дочка» - спектакль музыкальный. Долго распеваешься перед выходом на сцену?

- Мне, чтобы распеться, не нужно много времени. Я же по первому образованию солист академического хора, окончил Ивановское музыкальное училище, три сезона в Ивановском музыкальном театре работал. Опыт есть. Пришел, распелся, готов к выходу на сцену.

Паратов – гад ползучий

- Когда ты играл Паратова в «Бесприданнице», образ, созданный Михалковым в фильме «Жестокий романс», не мешал?

- Главная цель у меня была не совпасть с Михалковым. Поэтому я даже не пересматривал фильм, когда мы репетировали, чтобы не загромождать себе мозги лишней информацией. Роль Паратова мы делали кардинально противоположной киногерою. Потому что в фильме все-таки не Паратов, а сам Михалков. Мне кажется, у меня его даже спародировать не получилось бы.

- А твой Партов какой?

- Гад ползучий.

- Любишь играть отрицательных персонажей?

- Конечно. Есть ведь и обаятельные гады, в которых зрители влюбляются. Мне кажется, чтобы сыграть хорошего честного человека, надо быть внутри идеальным. Я такого героя в белом сюртуке играл однажды – Чацкий в спектакле «Горе от ума», который ставила Ирина Аркадьевна Аркадьева. Первый раз я эту пьесу читал еще в школе, и Чацкий меня бесил. Он казался мне ненастоящим, плоским, как фанера, не от мира сего. Но роль, по-моему, хорошей получилась. Меня потом на улице люди останавливали, говорили: «Я вас знаю, вы - артист, играете Чацкого».

- В новом спектакле «Стакан воды», репетиции которого идут в театре, тоже гада играешь?

- Нет! Генри Сент-Джон, первый виконт Болингброк, тоже, кстати, историческая личность. Политик, в 26 лет стал военным министром, потом министром иностранных дел. Вечно на арене и всегда в оппозиции. Один из видных публицистов Англии XVIII века. Его считают прототипом Гулливера в «Путешествии в Лилипутию» Джонатана Свифта, с которым Болингброк дружил.

«Я крашу губы гуталином…»

- Как ты отреагировал, когда узнал, что в спектакле «Ловушка для наследниц» тебе придется носить женскую юбку?

- Спокойно. У меня нет никаких предубеждений и комплексов на этот счет. Тем более, там такая шикарная драматургия. Да я бы хоть в черта переоделся, только бы играть в этом спектакле!

- Когда вы с Иваном Поляковым впервые появляетесь на сцене в образах Максин и Стефани, зал аплодирует. Откуда образы таких героинь-готесс взялись?

- Мы во время репетиций очень долго искали женскую походку. Пытались найти нечто особенное, но все это комично смотрелось. Было видно, что персонаж просто кривляется, и тем самым выдает себя. Поэтому появились готические образы, с массивными ботинками, в стиле песни «Агаты Кристи»: «Я крашу губы гуталином, я обожаю черный цвет».

- В фильме «Котовский» твоего героя – Доносчика жестоко избивают кастетом. Роль небольшая, но экстремальная. Долго эту сцену снимали?

- В общей сложности было дублей тридцать. Сначала репетировали, потом начались съемки, но то солнце зашло за тучи, то со звуком что-то не получилось. Плюс съемки шли с двух планов, каждый план снимали отдельно. А я по сценарию там должен упасть. Я падал в каждом дубле. В итоге домой приехал весь синий от синяков. Но съемочная группа была довольна, я свою роль отработал по-честному.

- То есть, топнуть ногой и сказать «я не буду это играть», не про тебя?

- Когда в театральных учебных заведениях молодому артисту дают диплом, взамен у него забирают гордыню и самолюбие. Поэтому подобные отказы актера от роли не приняты в театре. Я бы никогда не стал так делать. Это просто не профессионально.

Екатерина МАЙ

Фото Николая НОВИКОВА